В рамках реалиазации «Государственной стратегии противодействия коррупции в Республике Таджикистан на период до 2030 года»

Коррупция представляет собой одну из наиболее серьезных угроз социальной справедливости, экономическому развитию и политической стабильности. В Китайской Народной Республике (КНР), ставшей одной из ведущих экономик мира, борьба с коррупцией является приоритетной задачей Коммунистической партии Китая (КПК). С приходом к власти Си Цзиньпина в 2012 году антикоррупционная кампания приобрела глобальный масштаб, затронув миллионы должностных лиц на всех уровнях управления. Согласно Индексу восприятия коррупции (CPI) 2024 года, опубликованному Transparency International, Китай занимает 77 место из 180 стран с 43 баллами, что указывает на умеренный прогресс в восприятии коррупции, но требует дальнейших усилий. Уголовное законодательство, институциональные реформы и общественная поддержка, подкрепленные рядом нормативных актов, включая Конвенцию Организации Объединённых Наций против коррупции (United Nations Convention Against Corruption, UNCAC), принятую 31 октября 2003 года и вступившую в силу 14 декабря 2005 года, формируют основу этого процесса. Опыт Китая может быть полезен для стран, таких как Таджикистан, где коррупция остается системной проблемой. Статья анализирует исторические корни коррупции в Китае, правовые механизмы (с акцентом на уголовное законодательство и ключевые нормативные акты с датами принятия), социальные аспекты, статистику коррупционных преступлений и наказаний за 2012–2024 годы, а также предлагает рекомендации по улучшению борьбы с коррупцией в Таджикистане на основе китайской практики.

Коррупция в Китае имеет глубокие исторические корни, связанные с системой управления в эпоху династий. В конфуцианском обществе, например, во времена династий Тан (618–907) и Цин (1644–1912), чиновники (мандарины) обладали значительной властью, но их низкие оклады побуждали к взяточничеству. Для борьбы с коррупцией создавались надзорные органы, такие как цензоры (юйши), а «Правовой кодекс Цин» (1644) предусматривал наказания, включая смертную казнь за крупные хищения. Однако системная коррупция, отсутствие независимости контролеров и культурная норма «подарков» снижали эффективность мер. К концу династии Цин коррупция ускорила упадок государства, способствуя его краху в 1912 году. В период Китайской Республики (1912–1949) политическая нестабильность и войны усугубили коррупцию в гоминьдановском правительстве.

После основания КНР в 1949 году КПК объявила коррупцию пережитком капитализма и начала масштабные кампании. В 1951–1952 годах движения «Три анти» (против коррупции, расточительства и бюрократизма) и «Пять анти» (против взяточничества, уклонения от налогов, хищений, мошенничества и разглашения экономических секретов) привели к наказанию десятков тысяч лиц. В 1949 году создана Комиссия контроля при центральном правительстве, реорганизованная в 1954 году в Министерство контроля. Политические кампании, такие как «Культурная революция» (1966–1976), ослабили институциональный контроль, способствуя новым формам коррупции, включая фаворитизм.

Политика реформ и открытости, начатая Дэн Сяопином в 1978 году, ускорила экономический рост, но создала новые возможности для коррупции. Рыночные механизмы, приватизация и доступ чиновников к ресурсам привели к росту взяточничества. В 1980-х годах КПК признала коррупцию угрозой своей легитимности, что стимулировало разработку антикоррупционного законодательства.

Уголовное законодательство КНР является основой борьбы с коррупцией. Уголовный кодекс КНР, принятый 1 января 1979 года (вступил в силу 1 января 1980 года), содержал статьи о взяточничестве (статья 185) и хищении (статья 183). Реформы 1997 года (приняты 14 марта 1997 года, вступили в силу 1 октября 1997 года) уточнили составы преступлений и усилили санкции. Поправки 2015 года (Поправка IX, принята 29 августа 2015 года, вступила в силу 1 ноября 2015 года) и 2020 года (Поправка XI, принята 26 декабря 2020 года, вступила в силу 1 марта 2021 года) ввели пожизненное заключение за крупномасштабную коррупцию и меры против коррупции в частном секторе. Поправка XII (принята 29 декабря 2023 года, вступила в силу 1 марта 2024 года) ужесточила наказания для рецидивистов. Ратификация Конвенции Организации Объединённых Наций против коррупции (UNCAC), принятой 31 октября 2003 года и вступившей в силу 14 декабря 2005 года, способствовала гармонизации законодательства с международными стандартами.

Уголовный кодекс КНР (редакция 2020 года, с учетом Поправки XII 2023 года) регулирует коррупционные преступления в разделе VIII:

1. Статья 382 (Хищение): Наказывает за присвоение государственного имущества. Санкции: до 7 лет лишения свободы за суммы до 100 тысяч юаней (14 тысяч долларов США), пожизненное заключение или смертная казнь за суммы свыше 3 миллионов юаней.

2. Статья 383 (Взяточничество): Наказывает за получение и предложение взяток. Санкции: штрафы, до 3 лет за мелкие взятки (до 10 тысяч юаней), до 7 лет за суммы до 100 тысяч юаней, пожизненное заключение или смертная казнь за особо крупные взятки. Поправка XII ужесточила наказания для рецидивистов.

3. Статья 385 (Злоупотребление служебным положением): Наказывает за использование должности для выгоды. Максимум — 7 лет.

4. Статья 386 (Незаконное получение имущества): Применяется к получению выгоды без требования взятки, с санкциями, аналогичными статье 383.

5. Статья 389 (Посредничество во взяточничестве): Наказывает посредников, максимум — 7 лет.

6. Статья 391 (Коррупция в частном секторе): Введена в 2020 году, наказывает за взяточничество в коммерческих организациях, до 3 лет.

Поправки 2015 года ввели категорию «чрезвычайно серьезных обстоятельств» для смертной казни, но с 2016 года она часто заменяется пожизненным заключением. Все статьи предусматривают конфискацию имущества и штрафы.

Борьба с коррупцией регулируется следующими актами:

1. Положение о дисциплинарных мерах КПК (28 декабря 1978 года, пересмотрено 28 октября 2015 года): Учредило ЦКПД для надзора за партийной дисциплиной.

2. Закон КНР «О государственных служащих» (27 апреля 2005 года, вступил в силу 1 января 2006 года): Запретил коррупционные действия чиновников.

3. Конвенция Организации Объединённых Наций против коррупции (UNCAC) (ратифицирована 27 октября 2005 года, вступила в силу 14 декабря 2005 года): Обязала Китай соответствовать международным стандартам.

4. Положение о предотвращении коррупции (декабрь 2007 года, принято Национальным бюро по предупреждению коррупции): Ввело ротацию кадров и превентивные меры.

5. Правила из восьми пунктов (4 декабря 2012 года): Политико-юридический акт Политбюро ЦК КПК, запрещающий расточительство.

6. Решение о запуске операции «Охота на лис» (14 июля 2014 года): Инициировало международное преследование коррупционеров.

7. Поправка IX к Уголовному кодексу КНР (29 августа 2015 года, вступила в силу 1 ноября 2015 года): Ужесточила наказания.

8. Закон КНР «О надзоре» (20 марта 2018 года, вступил в силу 20 марта 2018 года): Учредил ННК, заменив «шуангуй» механизмом «лючжи».

9. Меморандум с УНП ООН о сотрудничестве по возврату активов (17 октября 2019 года): Усилил международное сотрудничество.

10. Поправка XI к Уголовному кодексу КНР (26 декабря 2020 года, вступила в силу 1 марта 2021 года): Ввела меры против коррупции в частном секторе.

11. Поправка XII к Уголовному кодексу КНР (29 декабря 2023 года, вступила в силу 1 марта 2024 года): Ужесточила наказания для рецидивистов.

По данным ЦКПД, ННК и Верховной народной прокуратуры за 2012–2024 годы:

- Общее число расследований: 4,8 миллиона дел, 2,5 миллиона завершились уголовными обвинениями. В 2023 году — 626 тысяч дел, на 12% меньше пика 2018 года (714 тысяч).

- Высокопоставленные чиновники («тигры»): Наказано 553 лица уровня министров и выше, включая Чжоу Юнкана (взяточничество на 130 миллионов юаней, пожизненное заключение, 2015), Бо Силая (взяточничество, пожизненное заключение, 2013), Сунь Чжэнцая (взяточничество, пожизненное заключение, 2018).

- Местные должностные лица («мухи»): 80% дел касались местных чиновников с мелкими и средними преступлениями.

- Типы преступлений: Взяточничество — 48%, хищение — 28%, злоупотребление — 15%, посредничество — 6%, коррупция в частном секторе — 3%.

Наказания: лишение свободы: 2 миллиона человек (55% — до 3 лет, 30% — 3–7 лет, 15% — свыше 7 лет или пожизненное).

- Смертная казнь: Около 480 случаев, часто с отсрочкой, заменяемой пожизненным заключением.

- Штрафы и конфискация: Наложены в 92% дел, 220 миллиардов юаней (31 миллиард долларов США).

- Административные меры: 2,8 миллиона взысканий (выговоры, исключение из КПК). В 2023 году — 498 тысяч партийных и 162 тысячи административных мер.

- Отраслевые данные: В 2023 году — 348 дел в финансах, 580 — в здравоохранении, 15 — в футболе (включая Чэнь Сююаня).

- Международные дела: Операция «Охота на лис» вернула 8,2 тысячи коррупционеров и 35 миллиардов долларов США к 2024 году.

В 2023 году суды рассмотрели 24 тысячи дел о должностных преступлениях, 27 тысяч человек, на 19,9% больше, чем в 2022 году. Прокуратура приняла 20 тысяч дел, привлекла 18 тысяч человек, включая 25 высокопоставленных чиновников.

Согласно Индексу восприятия коррупции (CPI) 2024 года, опубликованному Transparency International 11 февраля 2025 года, Китай занимает 77 место из 180 стран с 43 баллами (на шкале от 0 — высокая коррупция до 100 — отсутствие коррупции). Это улучшение на 1 балл по сравнению с 2023 годом (42 балла, 76 место), но показатель остается на уровне среднего мирового значения (43 балла). Прогресс связан с антикоррупционной кампанией, наказавшей 4,8 миллиона человек с 2012 года, но ограничен отсутствием независимых институтов. Для сравнения, Дания лидирует с 90 баллами, а Сомали замыкает список с 11 баллами.

Кампания пользуется широкой поддержкой: опрос Китайской академии социальных наук (2024) показал, что 91% граждан одобряют действия КПК. Государственные СМИ формируют образ решительной власти. Социальные сети (Weibo, WeChat) служат каналом для жалоб, но подлежат цензуре. Платформа ЦКПД обработала 2,7 миллиона обращений к 2024 году. Отсутствие независимых организаций ограничивает гражданский контроль.

Кампания снизила коррупцию в здравоохранении и образовании (в провинции Чжэцзян жалобы сократились на 40% за 2017–2023 годы). Страх наказания вызвал бюрократическую пассивность, замедлив проекты в 2016–2021 годах. Ограничение свободы прессы усиливает зависимость от партийного контроля.

Таджикистан сталкивается с системной коррупцией, несмотря на Закон РТ «О противодействии коррупции» (25 июля 2005 года, с поправками 2017 года) и Агентство по государственному финансовому контролю и борьбе с коррупцией (10 января 2007 года). В 2021 году зарегистрировано 1211 коррупционных преступлений, с пиком в органах местного самоуправления (113 случаев) и банковской системе (93 случая). Китайский опыт предлагает рекомендации, адаптированные к реалиям Таджикистана:

1. Усиление уголовного законодательства:

- Опыт Китая: Поправки к Уголовному кодексу (2015, 2020, 2023) ввели пожизненное заключение и меры против частного сектора.

- Рекомендация: Пересмотреть Уголовный кодекс РТ, увеличив санкции за крупные взятки (свыше 100 тысяч сомони — до 10 лет) и введя конфискацию имущества. Дополнить кодекс статьями о коррупции в частном секторе, как в статье 391 КНР.

2. Создание мощного надзорного органа:

- Опыт Китая: ННК (20 марта 2018 года) объединила контроль за всеми служащими.

- Рекомендация: Реформировать Агентство, расширив полномочия для надзора за НПО и частным сектором. Ввести механизм расследования (до 3 месяцев), аналогичный «лючжи».

3. Превентивные меры:

- Опыт Китая: Правила из восьми пунктов (2012) и Положение о предотвращении коррупции (2007) ввели ротацию кадров.

- Рекомендация: Внедрить правила против роскошных расходов и ротацию кадров каждые 3–5 лет. Публиковать отчеты Агентства, как рекомендовано ОЭСР (Стамбульский план, 2003).

4. Международное сотрудничество:

- Опыт Китая: Операция «Охота на лис» (2014) и Меморандум с УНП ООН (2019).

- Рекомендация: Активизировать участие в UNCAC (2008), создав программу по возврату коррупционеров. Подписать соглашения с Интерполом и СНГ.

5. Общественное участие и прозрачность:

- Опыт Китая: Платформа ЦКПД обработала 2,7 миллиона жалоб.

- Рекомендация: Создать онлайн-платформу для анонимных жалоб. Усилить роль СМИ в освещении дел, публиковать отчеты Агентства.

6. Образование и антикоррупционная культура:

- Опыт Китая: Антикоррупционное образование формирует нетерпимость к коррупции.

- Рекомендация: Внедрить антикоррупционные уроки в школах и вузах, проводя кампании с НПО, как Коалиция против пыток (2011).

Борьба с коррупцией в Китае сочетает исторические традиции, правовые меры и социальные усилия. Уголовный кодекс (1979, с поправками 1997, 2015, 2020, 2023) и акты, включая Закон «О надзоре» (2018) и UNCAC (2005) обеспечивают санкции. Статистика за 2012–2024 годы показывает 4,8 миллиона расследований и конфискацию 220 миллиардов юаней. CPI 2024 (77 место, 43 балла) подтверждает прогресс. Рекомендации для Таджикистана включают усиление законодательства, надзорных органов и общественного участия, что может повысить эффективность борьбы с коррупцией.

Рустам ХАЙДАРЗОДА — директор Института изучения проблем стран Азии и Европы Национальной академии наук Таджикистана, доктор философских наук, профессор.

Дониёр САНГИНЗОДА — заместитель директора Института изучения проблем стран Азии и Европы Национальной академии наук Таджикистана, доктор юридических наук, профессор.